Неточные совпадения
Я узнал потом, что этот доктор (вот тот самый молодой человек, с которым я поссорился и который с самого прибытия Макара Ивановича лечил его) весьма внимательно относился к пациенту и — не умею я только говорить их
медицинским языком — предполагал в нем
целое осложнение разных болезней.
На другой день собрался консилиум из самых высоких знаменитостей великосветской
медицинской практики, было
целых пять человек, самых важнейших: нельзя, чем же действовать на Полозова?
Сверстов, начиная с самой первой школьной скамьи, — бедный русак, по натуре своей совершенно непрактический, но бойкий на слова, очень способный к ученью, — по выходе из
медицинской академии, как один из лучших казеннокоштных студентов, был назначен флотским врачом в Ревель, куда приехав, нанял себе маленькую комнату со столом у моложавой вдовы-пасторши Эмилии Клейнберг и предпочел эту квартиру другим с лукавою
целью усовершенствоваться при разговорах с хозяйкою в немецком языке, в котором он был отчасти слаб.
Как ни любил Алексей Степаныч жену, как ни жалко было ему смотреть, что она беспрестанно огорчается, но слушать ежедневно, по
целым часам, постоянные жалобы на свое положение, весьма обыкновенное, слушать печальные предчувствия и даже предсказания о будущих несчастных последствиях своей беременности, небывалые признаки которых Софья Николавна умела отыскивать, при помощи своих
медицинских книжных сведений, с необыкновенным искусством и остроумием, слушать упреки тончайшей требовательности, к удовлетворению которой редко бывают способны мужья, конечно, было скучновато.
Соня. Не выписывать же сюда для твоей подагры
целый медицинский факультет.
Они понимают, конечно, что этой
цели не достигнут, если дитя умрёт, и вследствие этого стараются предохранить его от смерти, т. е. не пускают бегать и резвиться, берегут от простуды и сквозного ветра, кутают, держат на
медицинской диэте, и т. п.
Сказать кстати, право вскрывать умерших больных присвоили себе, помимо клиник, и вообще все больницы, — присвоили совершенно самовольно, потому что закон им такого права не дает; обязательные вскрытия производятся по закону только в судебно-медицинских
целях.
Без живосечений познать и понять живой организм невозможно; а без полного и всестороннего понимания его и высшая
цель медицины, лечение — неверно и ненадежно. В 1895 году известный физиолог, проф. И. П. Павлов, демонстрировал в одном из петербургских
медицинских обществ собаку с перерезанными блуждающими нервами; опытами над этой собакой ему удалось разрешить некоторые очень важные вопросы в области физиологии пищеварения. Фельетонист «Нового времени» Житель резко обрушился за эти опыты на проф. Павлова.
Прочел
целую лекцию, пересыпанную
медицинскими терминами, и не сказал ни одной фразы, которую поняли бы слушатели.
А их были и тогда тысячи в Латинском квартале. Они ходили на
медицинские лекции, в анатомический театр, в кабинеты, в клиники. Ходили — но далеко не все — на курсы юридического факультета. Но Сорбонна, то есть главное ядро парижского Университета с
целыми тремя факультетами, была предоставлена тем, кто из любопытства заглянет к тому или иному профессору. И в первый же мой сезон в «Латинской стране» я, ознакомившись с тамошним бытом студенчества, больше уже не удивлялся.
Я продолжал заниматься наукой, сочинял
целый учебник, ходил в лабораторию, последовательно перешел от специальности химика в область биологических наук, перевел с товарищем
целый том"Физиологии"Дондерса, усердно посещал лекции
медицинского факультета, даже практиковал как"студент-куратор", ходил на роды и дежурил в акушерской клинике.
В Дерпте, где я в течение
целых пяти лет изучал химию, естественно-медицинские науки, я выпускного экзамена не держал и решил приобрести кандидатский диплом по юридическому факультету, для чего и записался на второе полугодие 1860–1861 года в число вольных слушателей Петербургского университета.
По мнению, например, «
Медицинского обозрения»,
целью моею при написании книги было щегольнуть перед публикою своим «мягким» сердцем; все время непрерывное «позирование», «красивые фразы», «жалкие слова, рассчитанные на эффект в публике».
Да это и в течение
целых двадцати пяти лет оставалось тайною даже для такого лица, как председатель
медицинского совета, которому в интересах науки нельзя было не заботиться, чтобы уяснить рассказанный случай. И председатель
медицинского совета описанным происшествием в воронежском сумасшедшем доме интересовался, — только втуне.